– Мама, я не хочу быть верующей! Хочу быть, как все! – сказала своей маме после школы первоклассница Алёнка.

– Почему? – спросила её мама.

– Потому что надо мной все смеются. Мне от этого хочется плакать. Если ты не разрешишь мне быть неверующей, я не пойду больше в школу!

– Хорошо. Давай поговорим, а потом выбирай сама. Договорились?

Аленка согласно кивнула и села рядом с мамой. И мама начала рассказывать:

– Доченька, когда тебе было всего пять месяцев, ты тяжело заболела. В пять месяцев ребёнок очень маленький! Ты только училась сидеть и носила совсем маленькие штанишки и рубашечки. Из-за твоей болезни мы с папой много плакали. Не хотелось, чтобы ты умерла, наша первая дочка, наша крошка. А врачи говорили, что тебя не вылечить. Мы с тобой лежали в больнице. В твои маленькие тоненькие ручки врачи то и дело вставляли иглы капельниц. Когда ты задыхалась, тебе давали кислородную подушку и делали множество всяких уколов. Я была в отчаянии. Жизнь отступала от тебя с каждым часом. И вот однажды ночью, когда ты снова металась и плакала, я, измученная, встала на колени, как когда-то очень давно учила меня моя старенькая бабушка, и взмолилась: «Господи, если Ты есть, если Ты существуешь в этом мире, спаси мою дочку! Исцели её! Сделай это чудо, Господи! О, я этого никогда не забуду!»

Потом я ещё долго плакала, стоя на коленях, и в моё сердце вливался покой. Я вспоминала своё детство, верующую бабушку, её рассказы о Христе, её простые молитвы. Мне никто не мог помочь. Никто не мог спасти тебя, кроме Него – Иисуса. И, знаешь, Алёнка, Он это сделал.

После этой моей первой в жизни молитвы ты крепко заснула. А через некоторое время, на удивление всем врачам, тебя, совсем здоровую, выписали из больницы домой. Я же и папа были самыми счастливыми людьми на свете. Мы всем и всюду говорили, что сделал для нас Господь. Врач, который лечил тебя, признался, что перестал быть атеистом. Вот так, дочка.

С тех пор мы очень любим Господа, Который совершил это чудо. Теперь решай, Алёнка: верующей тебе расти или нет. Подумай, что сделал для тебя Иисус, как Он любит тебя. Стоит ли забывать об этом ради кого-то? Ты уже большая, сама должна всё решать. А я пойду готовить обед.

Когда мама вновь вернулась в комнату Алёнки, девочка стояла на коленях и шептала:

– Иисус! Прости меня! Пожалуйста, прости! Я не знала, что Ты так много сделал для меня. Я хочу быть всегда верующей, Господи!

Дорогой друг, может быть, и над тобой в школе смеются озорные ребята? Не унывай! Помни, как много сделал для тебя Иисус. Пусть Он не исцелял тебя так, как Алёнку, но помни, что за тебя Он пошёл на Голгофу, чтобы тебе жить вечно.

Елена Чепилка

Все мальчишки со двора вечером полезли в совхозный сад за яблоками. Серёжа полез со всеми. В глубине души он хорошо понимал, что делает грех, что воровать нельзя. Но слишком уж захватывающим было это приключение. Ещё бы! Коля и Толик отвлекали сторожа какой-то глупой болтовнёй, а остальные, перепрыгнув через забор, набивали карманы румяными, сочными яблоками. Когда сторож понял, в чём дело, и засвистел в свой громкий свисток, было уже поздно. Коля и Толик бежали по дороге в посёлок так, что только пятки сверкали, а ребята из сада попрятались кто куда. Собака, не зная, за кем бежать, громко полаяв в темноту, поплелась к своей будке под брань околпаченного сторожа. Собравшись во дворе, мальчишки, потирая ушибы и царапины, со смехом вспоминали свои «подвиги». А Серёжа, к общему веселью, демонстрировал, как порвал штаны, зацепившись за забор сада. Домой мальчишки возвращались «героями».

Серёжа потихонечку юркнул в свою комнату, нырнул под одеяло и сладко заснул. Он не слышал, как в комнату вошла мама, как она, поправляя его одежду, вытряхнула из карманов ворованные яблоки.

Утром мальчик проснулся под весёлое щебетанье младшей сестрёнки:

– Серёжа, Серёжа, вставай, мама зовёт завтракать!

Только теперь, надевая брюки, Серёжа ясно вспомнил вчерашнее приключение. Но где же яблоки? Может, сестричка вытащила их из карманов? Тогда это не беда! Но дырка на штанах тоже была аккуратно заштопана. Сразу видно, что постаралась мама. Серёжу бросило в жар. Как стыдно теперь выходить к родителям. Они всегда считали своего сына серьёзным христианином и ставили в пример младшим детям. Но делать было нечего, и Серёжа нехотя поплёлся умываться, а потом к столу. Вся семья была в сборе. С ним ласково поздоровались. «Неужели ничего не поняли?» – удивлялся Серёжа и напрасно ждал упрёков. Вдруг его взгляд скользнул по накрытому к завтраку столу. В самом центре стояла красивая ваза с румяными, крупными яблоками. Да, это были те самые яблоки из Серёжиных карманов. Мальчик удивлённо протёр глаза: уж не сон ли это? Родители смотрели на него, как ни в чём не бывало. Наконец, папа сказал:

– Ну что? Пора завтракать. Серёжа, поблагодари за пищу, пусть Господь её благословит.

– Я? Почему я, пап?

– Как почему? Разве ты никогда прежде не молился? Я и сейчас тебе доверяю.

Серёжа тревожно проглотил набежавшую от волнения слюну. Вот это влип! Как же молиться за пищу, когда на столе стоят ворованные яблоки? Убрать их, что ли? Но как это будет выглядеть? Ох, была ни была! И Серёжа, крепко зажмурив глаза, проговорил:

– Господь, Ты всегда заботишься о нас, посылаешь нам пищу. Мы тебе благодарны! Благослови же её. Аминь.

Как бы сейчас Серёже хотелось открыть глаза и обнаружить, что яблок нет! Но ваза стояла на том же самом почётном месте. К концу завтрака яблоки стали убывать. Младшие дети были от них в восторге. Серёжа, глядя на вазу, чувствовал тошноту.

– А ты что же яблоки не ешь, сын? – спросил папа. – Попробуй, очень вкусные. И Господь их по твоей молитве благословил, ведь так?

Сережа нехотя съел одно яблочко. Почему-то целый день у него болел живот. То ли от волнения, то ли Господь действительно благословил эти ворованные яблоки особым благословением, только с тех пор Сережа больше никогда не лазил с мальчиками в совхозный сад. Вот каким, порой, бывает благословение.

Елена Чепилка